Реквием по не существовавшему

Совсем немного о «технотронной цивилизации»

Александр Розов в последнее время практически целиком занимается критикой пресловутого «зеленого курса». Критикой абсолютно справедливой и совершенно естественной, спорить с которой нет смысла, поскольку она полностью верна. (Речь идет именно про критике, о «позитивной программе» данного автора, являющегося либертарианцем и карианцем, сказать такое невозможно.) Однако даже в данном случае пресловутое «правое мышление» - которое лежит в основании либертарианства и карианства – периодически дает о себе знать. Например, указанный автор периодически пишет о «технической» или даже «технотронной» цивилизации. (Например, тут .) Под этим названием он, судя по всему, подразумевает европейские государства XVIII-XX веков, находящиеся на индустриальной стадии развития, а так же порожденный ими миропорядок.

Наверное, тут не надо говорить, что основной особенностью данного положения признается активное использование, создание и совершенствование разнообразных технических устройств – инструментов, механизмов, машин и т.д. А так же – не менее активное занятие исследованием окружающего мира, т.е. наукой. На самом деле с последними утверждениями так же вряд ли имеет смысл спорить – поскольку они совершенно верны: и наука, и техника действительно активно развивались в последние пару веков. Однако то высокое место, на которое Розов и прочие «правые прогрессисты» ставят данные занятия, вряд ли когда существовало в реальности. Поскольку определяющую роль даже для описанного периода (XVIII-XX столетий) играли вовсе не они, а гораздо более прозаические, и при этом крайне древние «человеческие сущности».

* * *

А именно: манипуляция и насилие. Поскольку именно эти достопочтенные искусства обеспечивали и до сих пор обеспечивают самое главное – согласование действия миллионов представителей рода человеческого. (Что, собственно, и является главным смыслом цивилизации, как таковой.) Иначе говоря, все, что создано в современном мире, создается не только, и не столько наукой и техникой, сколько наличием указанных социальных механизмов. Которые мало чем отличается от того, что было двести или даже две тысячи лет назад, когда первые цари начали повелевать первыми рабами. Поскольку, конечно, замена мотыги на трактор важна – но гораздо менее важна, нежели то, что и тот и другой инструмент имеет смысл только при использовании в рамках огромных производственных систем, в которые входит огромное количество людей. Принуждаемых к действиям некоей внешней могущественной волей. Единственная разница тут состоит в том, что «мир трактора» в подобном смысле на порядки сложнее «мира мотыги» – поскольку, если при мотыжном земледелии для поддержания имеющегося производства со всеми его плотинами и каналами было достаточно десятков тысяч людей, то сегодняшнее его состояния требует десятков миллионов. (С учетом того, что надо выплавить сталь для трактора, добыть и переработать нефть для его заправки и т.д.)

Разумеется, в современном мире этой самое принуждение несколько завуалировано - в том смысле, что вместо надсмотрщика с кнутом присутствует телевизор с долларом. Но смысл его остается прежним – заставлять этих самых десятков миллионов людей заниматься такими вещами, которые им, по большому счету, не интересны. В смысле – лезть в шахты, стоять у станка, работать на стройке, крутить «баранку» на дороге и т.д. А так же – менять свою жизнь, переезжать в другой город или, даже другую страну ради того, чтобы заниматься подобными делами, поскольку «у себя дома» работы не хватает. А так же – «подстраивать» под данную необходимость всю свою личную жизнь: знакомиться или не знакомиться с женщинами, жениться или не жениться, заводить или не заводить детей и т.д. Все это определяется исключительно «трудовой необходимостью». Причем, все это происходит в полнейшей иллюзии «добровольности» данного действа – что приводит к отсутствию попыток сопротивления этой самой «чужой воле», полностью подавляющей собственные чувства индивида.

Однако на самом деле, за данной иллюзией находится вполне очевидная, и достаточно жесткая систем подавления, основанная именно на указанных механизмах. Причем, ИМХО, «манипуляционная составляющая» данного мира в плане важности находится на втором месте по сравнению с «насильственной». В том смысле, что пресловутая идеология – т.е., «ложное сознание» эксплуатируемых классов – принимается ими не столько благодаря ее особой изощренности и способности «перепрограммировать мозги», сколько потому, что без нее жизнь стала совсем уже отвратительной. Ну да: «опиум народа, последний вздох угнетенной твари», дающей ей хоть какую-то надежду на будущее. В свое время обещали «отдых на небесах», теперь же обещают гипотетическую красивую жизнь – но при том же условии. Состоящем в том, что ты должен работать как вол и соблюдать все установленные «высшими» законы. (Такая вот замена религиозного «того света» на рекламные яхты и кинематографические виллы, по сути, не более достижимые, нежели пресловутые Елисейские поля.)

* * *

Так вот – тут много можно говорить о том, как пропагандисты и рекламщики подавляют критическое восприятие мира и заставляют людей поверить в предлагаемую ими сказку. Однако в реальности чуть ли не единственная причина, согласно которой подавляющая масса живет, погрузившись в телевизионную и потребительскую «жвачку», состоит в том, что иное поведение для них оказывается «закрытым». Скажем, столь любимый Фритцморгеном способ «рационального поведения», основанный на том, что надо копить деньги, вкладывать их в различные инвестиции и т.п. вещи, для того, чтобы в будущем получить все блага, в действительности разбивается об одну простую вещь. А именно – невозможность гарантированных капиталовложений в настоящее время. Поскольку экономику вот уже несколько десятилетий буквально «колбасит» - в том смысле, что одни предприятия разоряются, другие возникают, причем, период существования их сокращается до минимума. Вкладчики различных «МММ» и «Хопер-Инвестов» не дадут соврать! Да что там «МММ»! Вон «обманутые дольщики» вложить хотели средства в самый, что ни на есть, надежный «актив» - в жилье, но результат оказался известно каким!

Поэтому, собственно, мысль купить очередной «айфон» или «взять кредит на отдых и слетать на модный курорт» в реальности является не такой уж идиотской, как это может показаться на первый взгляд. (Скорее, наоборот – она гораздо умнее, нежели предлагаемая Фритцем идея «вложения в акции» при полном непонимании того, как «работает» биржа.) И да – когда ситуация была иной, т.е., когда указанные «долговременные вложения» действительно работали (в статистически значимом варианте), то общепринятая модель поведения была соответствующей. В том смысле, что тогда «модно» было именно копить деньги и класть их в банк – а то и покупать ценные бумаги (акции, облигации, векселя), которые и составляли единственно важную суть обеспеченного человека. Поэтому тогда индивид мог ходить в потертом сюртуке, но иметь десятки тысяч в банке и еще десятки – в облигациях, и это однозначно приветствовалось обществом. (Ну, о наличии «реальных активов» - вроде доходных домов или фабрик – разумеется, даже говорить смешно.)

Потом подобное состояние было обозвано «трудовой этикой протестантизма», с выведением различных «культурных закономерностей», якобы, приведших к ее появлению. Однако в действительности и эта самая «этика», и современное «потребительское безумие» основывались только на экономику – и не на чем больше. А единство последней – то есть, по существу, сама возможность существования указанных выше сложных производственных систем – как уже не раз говорилось, обеспечивалась (и продолжает обеспечиваться) ничем иные, как пресловутым насилием. Т.е., наличием особого механизма, устанавливающего общие (но не единые) для всех экономических субъектов нормы и правила. Сиречь, государством с его репрессивным аппаратом. Которые, по сути, и оказывается альфой и омегой всех существовавших и существующих порядков, а значит – самым важным элементом нашей цивилизации. На порядок превышающим по значимости и пресловутую идеологию-манипуляцию-пропаганду, и всю наука и технику, вместе взятую.

* * *

На этом фоне удивляться нынешнему переходу от «технологического» к «экологическому» варианту развития стоит не более, нежели удивляться переходу от «протестантской этики» к «потребительскому обществу». В том смысле, что и то, и другое представляет собой лишь незначительную рябь на поверхности огромного океана разделения людей. Невозможного без указанного выше государственного насилия – коя, по сути, является единственно возможной формой поддержания «структурности» в мире, в котором господствует конкурентная борьба. (Кстати, попыток обойтись без государства при сохранении неравенства за всю человеческую историю было огромное количество. Но все они завершались печально.) Ну, а гипотетическая «технотронная цивилизация» - т.е., цивилизация, построенная не вокруг отношений собственности и власти (наверное, не надо говорить, что и то, и другое есть «две стороны одной медали»), а вокруг науки и техники – сиречь, возможностей познания и изменения мира – разумеется, возможна. Но только после изменения этой самой глубинной особенности (разделения и конкуренции) человеческого бытия. И поэтому вести разговор о ней можно только в плане «эвентуальной возможности» существования, некоего «несбывшегося грядущего», но никак не в качестве чего-то реально потерянного.

Впрочем, на самом деле ситуация тут несколько сложнее – но о ней надо говорить, разумеется, отдельно…

Итак, как было сказано, пресловутая «технотронная цивилизация» в действительности не существует и не существовала никогда. Поскольку никогда важность науки и техники всегда была вторичной по сравнению к «классическим» социально-экономическим механизмам (обеспечения эксплуатации), мало изменившимся за последние несколько тысяч лет. И, прежде всего – к системе манипуляции и насилия, выступающей базисом классового разделения, а через него – вообще базисом общественного существования, как такового.

На этом фоне возникает вопрос: а откуда тогда вообще взялось данное понятие? В смысле – почем все же находятся люди (причем, в значительных количествах), которые считают основным в нашем мире именно «технический прогресс». Разумеется, первое, что приходит тут в голову – это, конечно же, «идеи Просвещения». Ну да: энциклопедисты, «культ разума» и все такое. Правда, при внимательном рассмотрении становится понятным, что данное представление ошибочно. Поскольку реальное значение «прогресса» во времена «просветителей» состояло вовсе не в создании хитроумных машин для преобразования реальности – с которой большая часть мыслителей просто «не контактировала». (Ну да – они, по умолчанию, относились к правящему классу, который в указанное время жил, в основном, с земельной или финансовой ренты.) А в борьбе за общественное сознание с представителями религиозных организаций – кои, собственно, и выступали главной «мишенью» всей просветительской деятельности. За пределами же антирелигиозной деятельности влияние «просветителей» было крайне слабым.

Разумеется, это не преуменьшает историческое значение данного явления, однако полностью обесценивает попытки найти в нем зачатки «технотронной цивилизации». Поэтому логичнее будет переместится несколько «поближе» к нам – в век XIX. Поскольку там то уж несомненно мы увидим пресловутую «технотронику». Ну да – Жюль Верн, Стефенсон, Эдисон и Генри Форд. (Последний, разумеется – это уже век ХХ, однако в нашем общественном сознании он примыкает к «великим изобретателям» века 19.) Пароходы, паровозы, телеграф и вообще, «эпоха угля и стали», когда машинное производство впервые в истории оказалось действительно возможным. Примерно так «век девятнадцатый, железный», век активного покорения природы и не менее активного внедрения новых технологий, вошел в наше общественное сознание.

* * *

Однако в действительности указанная особенность касалась только наиболее развитых стран. А точнее – одной страны: Великобритании, где действительно, уже к середине позапрошлого столетия промышленная революция могла считаться завершенной. (Вместе с урбанизацией –уже в первой половине XIX столетия население городов тут превысило 80%.) Тем не менее, даже тут значительную часть прибылей получали вовсе не за счет внедрения новой техники, а за счет разнообразных финансовых махинаций. Ну, и об ограблении Индии и Китая та же никогда не стоит забывать! Тем не менее, Британия хоть как-то еще может быть вписана в рамки «цивилизации, для которой важна техника». Поскольку уже для Франции –т.е., «второй по развитию» стране – картина была совершенно иной. В том смысле, что в ней традиционное сельское хозяйство оставалось значимой отраслью экономики вплоть до начала ХХ века! А реальное развитие крупного машинного производства началось лишь с 70-80 годов 10 века. (Еще во времена Парижской Коммуны подавляющая часть рабочих относилась к небольшим мастерским и мануфактурам в противовес британским фабрикам.)

Что же касается остальных государств, то у них развитие подобной «технотроники» было еще меньшим. И те же Соединенные Штаты конца позапрошлого века вполне могли считаться «крестьянской страной», поскольку там в 1900 году в городах проживало лишь 40% населения. И это еще без рассмотрения того, чего же представляли собой пресловутый американские города, которые, по сути, являлись полусельскими образованиями (за небольшим исключением), живущими исключительно переработкой сельскохозяйственной продукции. Разумеется, все это значительно перевешивало пресловутый Нью-Йорк, Балтимор и Чикаго с их развитой индустрией, и, по сути, порождало тот самый «американский феномен» в общественном сознании, который поражает даже сейчас. (В том смысле, что выглядевшая крайне передовой в техническом состоянии страна имела при этом достаточно архаичный менталитет, с резким преобладанием религиозного мышления и агрессивного традиционализма.) Поскольку в действительности за «модернистским фасадом» больших американских городов скрывалась полная им противоположность.

На этом фоне говорить про те же восточноевропейские страны – включая Российскую и Австро-Венгерскую империи – вообще нет смысла. Поскольку понятно, что за исключением небольших «анклавов современности» в виде крупных предприятий, они являли собой достаточно инертные массы огромного числа сельских поселений и полусельских местечек, полностью погруженных в «идиотизм деревенской жизни». Поэтому тут можно только отметить, что на этом фоне тот факт, что в пресловутом Третьем Рейхе – который сейчас выглядит чуть ли не олицетворением научно-технической мощи, совмещенной с пресловутым ordnung’ом – большая часть сельхозработ осуществлялось путем использования… тяговой силы быков, не выглядит сколь либо странным. Да-да, не тракторов, не лошадей даже – как в тех же Соединенных Штатах – а именно быков (точнее волов – но это не важно), как было принято в Средние Века. Или как это продолжает осуществлять в той же современной Индии – между прочим, одной из ведущих экономик мира.

* * *

То есть – вплоть до середины прошлого века говорить о важности техники в мире можно было весьма условно. Точнее, конечно, была область, где указанная вещь играла первостепенное значение – это военная техника. Но тут «технотронная цивилизация» присутствовала чуть ли не с римских времен. (По крайней мере, метательные машины в римской армии играли значительную роль.) В области же «реальной экономики» можно было говорить лишь о «спорадическом», охватывающем отдельные регионы процессе «технотронизации». Великобритания (а точнее, Англия, поскольку уже в Ирландии ситуация была иной), Восточное побережье США, отдельные города Франции и Германии, Санкт-Петербург и Лодзь в Российской Империи – ну, и тому подобные «анклавы современности» были окружены огромной массой «традиционной и полутрадиционной» экономики.

Экономики, в которой главное занятие состояло вовсе не в создании новых технологий, а в банальнейшем выжимании максимальной ренты с арендаторов и наемных работников. Более того – значительное число реальных технологических новинок – скажем, тот же «конвейер Форда» - имели основной смысл не столько в техническом совершенствовании производства, а в росте степени эксплуатации рабочего. Который, по сути, лишался понятия «квалификации» вообще, и мог быть с легкостью заменен. (То есть, даже в рамках «технически развитой промышленности» подавляющая часть прибыли делалась отнюдь не «техническим путем».)

И лишь с завершением Второй Мировой войны данная ситуация изменилась. В том смысле, что стоимость человеческого труда резко «полезла» вверх, а вслед за ней вверх «полезло» и развитие техники. (Кстати, и про «межвоенный период» можно сказать то же самое, хотя понятно, что в то время подобные процессы были гораздо менее развитыми.) Собственно, именно с указанного времени и можно стало говорить о некоей «технотронной цивилизации» применительно к наиболее развитым западным странам. То есть – о мире, где действительно ученые и инженеры стали играть значительную роль. Разумеется, сравнивать их с финансистами, промышленниками и чиновниками даже в 1950-1970 годы по указанному параметру все равно было невозможно. Но вот юристов и экономистов они, в общем-то, тогда «обходили».

На этом фоне неудивительно, что впервые для «западного мира» среди высшего образования образование техническое и естественное стало расти по отношению к образованию «классическому». А знание математики и физики в совокупности с умением паять электронные схемы и писать компьютерные программы стало считаться столь же важным, как происхождение от «правильных родителей». (Ну ладно – даже тогда со значимостью «генов» знания не могли ровняться, однако они стали давать хоть какое-то преимущество.) Ну, и разумеется, данная «перестройка» дала многие значимые эффекты и иных сторонах человеческой жизни, которые стали серьезно отличаться от того, что было еще относительно недавно. (Например, в плане сексуальной жизни или творческой деятельности.)

* * *

То есть – пресловутое «технотронное общество» на самом деле представляло собой всего лишь «недосоветизированный мир». Т.е., мир, где общественные механизмы несколько изменены под воздействием первого в истории постклассового государства, однако полностью перейти к иному способу социальной организации не удалось. Поэтому в нем совершенно неожиданно «неклассовое» - т.е., как раз научно-техническое – получило крайне серьезное значение. На какое-то время создав иллюзию, будто жизнь человека действительно зависит исключительно от научно-технического прогресса, а не от диалектической связки производительных сил (которые только к технологиям, кстати, не сводятся) и производственных отношений. Более того – эта самая иллюзия оказалась «протянутой» и в прошлое, приведя к указанному выше «выпячиванию» технического прогресса того же XIX столетии. (При полном умолчании того, что же реально было значимым в плане «экономического развития» государств в указанное время.)

Ну, а после того, как указанное постклассовое, советское общество исчезло, исчезла и «технотронная цивилизация», как таковая. В том смысле, что инженеры и ученые вновь уступили «пальму первенства» юристам и экономистам (а так же «примкнувшим к ним» пиарщикам и менеджерам), а важность системы манипуляции и насилия вновь стала на порядок более значимой, нежели значимость науки и техники. Поскольку на самом деле именно это и является «естественным состоянием» классового мира, и по другому тут быть не может.

Ну, а о мире бесклассовом надо, разумеется, говорить отдельно…

anlazz